Пиранья. Алмазный спецназ - Страница 54

Выпрямившись, Мазур ответил философически:

– Знаете, старина, предпочитаю оставаться живым пессимистом, нежели мертвым оптимистом. Ничего, вы не старик и не калека, быстренько достанете пожитки... и моментально забудете, что мы с вами имели честь познакомиться.

– Уже забыл, сударь!

– Вот и прекрасно, – сказал Мазур. – Всего наилучшего...

Он кивнул Анке, и они быстрым шагом покинули место действия – со всеми предосторожностями, конечно, оказавшись вне поля зрения случайного знакомого, резко рванули вбок, отклонились вправо от своего прежнего маршрута метров на триста.

– Это не подстава, – задумчиво сказала Анка.

– Ты мои мысли читаешь, – сказал Мазур. – Кто б ее, столь совершенную, сумел соорудить… И потом, знай кто-то, где мы в данный момент пребываем, нас радостно и весело сгребли бы без затей, а не в подставы принялись играть. Знаешь, что мне больше всего нравится? Упоминание о надежнейшем убежище в пещере, которым владеет человек с довольно оригинальной жизненной философией, которая форменным образом на нас шита…

– Думаешь...

– Ну конечно, – сказал Мазур. – Эта орава на том берегу, руку даю на отсечение, ищет именно нас. Какие тут, к лешему, совпадения? А за рекой – обширные безлесные пространства, мечта вертолетчика... Тут любому убежищу будешь рад.

– Река – скоро?

– Вот-вот увидим, – сказал Мазур, включив прибор. – Мы, собственно, уже в двух шагах.

Так оно и оказалось – через несколько минут энергичной ходьбы деревья стали редеть и меж ними проглянуло нечто желто-буро-зеленоватого цвета. Вскоре лес кончился совершенно, Мазур с Анкой метров триста прошагали по открытому пространству и оказались на кромке высокого обрыва, над величественной рекой.

Впрочем, все величие заключалось разве что в размерах – река простиралась в ширину на добрый километр. А вот цвет воды оказался довольно неприглядный, тот самый желто-буро-зеленоватый, что виднелся издали сквозь деревья. Река вздулась после обильных дождей, несла глину, песок, что-то там еще, благородству красок отнюдь не способствовавшее.

На том берегу торчали из мутной воды верхушки пальм. Левее, посреди реки, качались на поверхности три округлых, темных, довольно больших предмета – бегемоты. Все это было бы еще ничего, но вот справа Мазур к великому своему неудовольствию усмотрел сразу три чешуйчатых тела, не лишенных некоторого изящества. Ожившие детские стишки: в Африке большие злые крокодилы...

Три крокодила лежали головой к воде, раскорячив коротенькие лапки с таким видом, словно откупили лицензию на местную переправу и твердо намеревались драть деньгу с любого проезжего, – а то и натурой взять в виде оттяпанной конечности. Эти, по крайней мере, разлеглись на виду – но, вспоминая кое-какие свои прошлые встречи с этими оглоедами, Мазур подозревал, что тут может оказаться еще несколько, подстерегающих возможную добычу на дне.

Ну, крокодилов бояться – по Африке не шляться. В конце концов, именно где-то здесь переправился да Сильва, не располагавший ни лодкой, ни автоматическим оружием, так что придется рисковать...

Они спустились по обрыву к самой воде, Мазур извлек плоский пакет – оттуда был выкачан воздух, так что надувная лодка превратилась в вовсе уж компактный блинчик. Каковой он немедленно извлек, присоединил баллончик со сжатым воздухом, повернул его вправо в гнезде, проколов горловину. Моментально, чуть ли не в пару секунд образовалась туго накачанная лодка защитного цвета, способная выдержать и двоих путешественников, и их поклажу. Раскладные весла, правда, выглядели совершенно несерьезно – хлипкие стерженьки, больше всего напоминающие автомобильную антенну, с лопастями размером с конверт. Но течение тут не особенно и сильное, его и не заметно почти, так что для одного раза сойдет…

Сталкивая лодку на воду, Мазур вздохнул про себя: наступал самый критический момент за все время странствий. Покажись над рекой вертолет, обнаружься на берегу солдаты – беглецов можно брать голыми руками, поскольку деться им некуда. Но ничего не поделаешь, не придумали еще компактных складных вертолетов, которые можно носить в рюкзаке...

Течения и в самом деле почти не ощущалось. Они гребли старательно, быстро приноровившись друг к другу, и лодка довольно быстро продвигалась вперед, лишь самую чуточку отклоняясь от воображаемой прямой линии, соединяющей оба берега. Мазур ухитрялся при этом держать в поле зрения и бегемотов, и крокодилов. Еще неизвестно, кто из них опаснее. Пожалуй что, бегемот. Если ему придет в голову идея из чистой вредности наподдать по резиновой игрушке, возни с ним будет немало: этакую тушу и автоматная очередь сразу не возьмет, а их там трое...

Но бегемоты бултыхались на прежнем месте, занятые какими-то своими заботами. А вот крайний слева крокодил, шевельнувшись, вдруг неожиданно быстрым движением соскользнул в воду, погрузился по самые глаза – так, что только два бугорка виднелись на мутной глади, – и довольно-таки целеустремленно направился прямо к лодочке, оставляя за собой расходящийся кильватерный след, словно торпедный катер.

Двигаясь осторожно, чтобы не накренить хлипкое плавсредство, Мазур передал весло Анке, снял автомат с предохранителя и, чуть поразмыслив, поставил переводчик на одиночный огонь. Повернулся в ту сторону. Двое оставшихся крокодилов лежали на прежнем месте, внешне не проявляя интереса и вроде бы не выражая желания последовать за корешем. Больше всего это походило на забавы отечественной шпаны, когда для затравки выпускают самого мелкого, а сами внимательно следят за ходом событий.